Get paid or die trying

Замок Эстергази

Году приблизительно в 1996-м я уже достаточно поднаторел в нашем деле для того, чтобы возникло желание что-то по этому поводу сказать, и приблизительно тогда же с восторгом начал узнавать, что такое интернет. Вот с этого самого времени я пытаюсь скрестить два этих замечательных явления нашей жизни: академическую музыку и интернет.

На каждом конкретном этапе этого большого пути мне везло: я получал самых лучших союзников, каких только можно вообразить — достаточно вспомнить Ситилайн. Кроме того, рядом всегда оказывались и какие-то конкретные люди, которые помогали кто делом, кто советом, кто моральной поддержкой, а кто и любовью. Но, несмотря на это, у меня всегда, вот буквально до сегодняшнего дня, получалось сделать некую (абстрактно) хорошую вещь, но никогда не получалось сделать так, чтобы после этого не нужно было бросить все и идти на работу. На другую работу, которая не связана с этой самой «хорошей вещью».

Я, положим, свою работу люблю. И, может быть, даже более того. Но мне, чисто теоретически, всегда было интересно: интернет жил в буквальном смысле за счет продажи воздуха, пережил пресловутый кризис доткомов и сегодня снова позволяет зарабатывать очень приличные деньги. Но в первый месяц существования ММВ на него пришли 600 человек за 30 дней. Это при том, что новый сайт пропиарили и Антон Носик, и Иван Паравозов… На этот несчастный блог за первый месяц пришло народу в два раза больше! Я уже не говорю про форум «Классика», который получает 1,500 хостов в день. Возможно, для обычного сайта это и не так много, но я не знаю ни одного российского ресурса про академическую музыку, который посещается активнее.

И все же что-то здесь не так. У нас жуткий дефицит людей, которые могут сделать что-то сами, которые предпочитают говорить сами, а не читать то, что написано другими. Когда я понял, что ужасно хочу сказать — мы сделали «Вестник», хотя тогда для нас это было не так легко в техническом смысле. Сегодня технические возможности практически безграничны, а освоить их под силу любому ребенку за 15 минут, и я сижу и думаю: неужели на всю страну нет ни одного интеллектуального молодого музыканта, у которого желание высказаться перевешивало бы все остальные желания (кроме, может быть, одного-двух более важных)?

Лично у меня в 20 лет стремление быть услышанным (хотя бы в перспективе) перевешивало многие другие поставленные задачи. Когда тебе тридцать — сил явно перестает хватать на все сразу, а отношения с жизнью в целом все чаще сводятся к тем или иным отношениям с банковской системой, волей-неволей начинаешь пытаться сообразить, как превратить хорошие, но финансово бесперспективные вещи во что-то более вменяемое. Один из подписчиков ЕЖЕ-листа написал мне в ответ буквально следующее: «Продажи рекламы на таких сайтах маловероятны ПОКА — обычно мал бывает охват».

Пока. Тенденции таковы, что продажи рекламы на таких сайтах будут маловероятны еще приблизительно лет двадцать. А гугловская реклама (которой увешено все вокруг) даже на форуме — самом крупном и посещаемом из моих сайтов — в месяц приносит столько, что стыдно об этом говорить.

Понятно, что если Google придет в Россию, о чем все говорят уже чуть ли не год, уж они постараются, чтобы в AdWords было больше русскоязычной рекламы, в т.ч., возможно, и рекламы, профильной для меня. Но все это где-то далеко в будущем и не во всем убеждает. Ситуация осложняется и тем, что в этой плоскости невозможно также построить отношения ни с каким онлайновым магазином, вроде Озона: ассортимент скудный.

Итого: сайт об академической музыке, одновременно интересный и коммерчески успешный в России сегодня сделать нельзя. Как и десять лет назад. Все меняется, а искусство вечно. Повезло, все-таки, Гайдну: у него бы Эстергази.