Дайте цель

Что интересно: некоторые идеи часто появляются у нескольких людей одновременно. Если не одни и те же — то, во всяком случае, на одинаковую тему. Вероятно, из этого время от времени можно делать некие выводы, к примеру, из области теории строения социальных сетей… Но чем дольше я живу, тем чаще думаю о том, что делать выводы — занятие часто крайне неблагодарное, т.к. слишком легко попасть впросак…

Собственно, вспомнил я об этом в связи с тем, что вчера мне пришлось выдать в ЛС на форуме одно соображение, которое, строго говоря, лично для меня является аксиомой уже давно. Сегодня в ЖЖ неожиданно для себя наткнулся на несколько постов, посвященных той же самой проблеме. Хотя, справедливости ради, следует отметить, что мою точку зрения разделяют не все. Если быть до конца честным, то ее не разделяет никто из написавших. Даже далекий от музыки человек, godmather, пишет буквально следующее:

«…пустой, никчемный, злой и неправильный человек не может создать прекрасной музыки. Через музыку он выражает свои мысли, чувства, эмоции; из-за душевной черствости, он просто не способен выразить ничего прекрасного. Потому и музыка у него выходит посредственной.»

Чертовски распространенное, но, на мой вкус, на удивление поверхностное и крайне ошибочное суждение. Объясняю, почему.

Для начала, процитирую Мариса Лиепу (кажется, я не так давно уже ссылался на эти его слова, не припомню только, в какой ситуации):

«Помню спектакль, когда за пятнадцать минут до начала прибежал мой племянник (это было в Риге) и тихо сказал: «Бабушка умерла!» А я вынужден был танцевать. И смотреть сквозь слезы, застилавшие мне глаза, на пустое кресло в партере, где должна была сидеть в этот вечер моя мать. Я был пуст: разве можно сравнить страдания моего сценического героя с тем, что переживал я в этот момент?! Мне казалось, что я мертв на сцене, а друзья сказали потом, что это был мой лучший спектакль!»

С другой стороны, тот же Марис пишет: «Нужно накапливать в себе самый разносторонний опыт в познании людей, эпох, культур, держать все это в памяти. Наша эмоциональная память — это то же, что записные книжки писателя, наброски и этюды художника. Вот ты подметил кривую усмешку на лице знакомого — запомни ее, вот врезался в память выразительный поворот головы — и он пригодится, а вот по твоим щекам в горькую минуту текут слезы — подойди к зеркалу, посмотри и запомни, как плачут мужчины. Придет час, и это станет дополнительным штрихом к образу.»

Строго говоря, лично мне близки как первая, так и вторая цитаты. Другое дело, что, с моей точки зрения, первая цитата точнее и глубже передает мое собственное отношение к вопросу. Безусловно, любому человеку, в жизни которого имеет место творческая активность, свойственно опираться на свой жизненный опыт, на свои впечатления, на те образы, которые существуют в памяти, при создании образов художественных. Безусловно, отправной точкой для творчества является жизнь.

Но жизнь не является для творчества ни материалом, ни основой. Напротив, как сам творческий процесс, так и восприятие произведений, созданных другими, требует таких качеств и таких навыков, которые в остальной жизни не найдут себе применения. Фактически мы говорим о том, что (и это придумал не я!) умение творить и способность воспринимать искусство не являются категорически необходимым для выживания человека, но, так или иначе, остаются одной из основных гарантий того, что люди не превратятся в троглодитов.

Именно поэтому мне кажется, что «самовыражаться» на сцене — не совсем правильно. Это, вероятно, тоже возможно, и многие это делают, но артист такого плана не выполняет до конца тех функций, которые на него возложены. Он выходит на сцену не для того, чтобы обрушить на слушателя переработанный в звуках результат собственных радостей, горестей и переживаний. А слушатель, в свою очередь, приходит в зал не для того, чтобы выступить в роли своего рода психоаналитика. Напротив: в этой ситуации врачом является музыкант, а слушатель приходит в зал или включает пластинку для того, чтобы, в конечном итоге, ему стало легче жить.

В этой связи меня всегда удивляет, когда говорят о том, что музыканты — это такие тонкие натуры и т. д. и т. п. Я всегда считал, что дело обстоит ровно наоборот: музыкант в первую очередь помогает выжить другим, а не пытается выжить сам. В этом суть нашего дела.

А что касается того, что, грубо говоря, плохой человек не может написать хорошую музыку или хорошо сыграть — так это, мне кажется, тоже условность. Уж на что никчемный и, откровенно говоря, неприятный человек был Моцарт — и какую музыку он оставил после себя! Вагнер — какой мерзавец был! Можно вспомнить еще огромное количество великих композиторов и исполнителей, которых трудно назвать «хорошими людьми» в традиционном смысле. Но они, тем не менее, сделали историю академической музыки.

Вот такие вот мысли возникли в связи с этим со всем.